Знаете, что мне кажется самым интригующим в обитателях Москвы, Лондона, Парижа, Амстердама и тем более Рима или Ерусалима?
То, что большинство из них умерли... (с)

Может, потому что моя любовь к книгам началась с пеленок и одеял с фонариками, может, потому что в моих руках побывало море новых, старых, древних книжек всех форматов и жанров, меня сложно чем-то удивить.
В моем арсенале достаточно любимых книг, но большинство литературы не производит на меня достаточно сильного впечатления. Нет, читается с интересом (на своей памяти только одна книжка была мной не дочитана), а если все же не кольнуло, хотя бы из принципа дочитаю.
Но с Борисом Акуниным в печатном варианте, так уж случилось, до сего момента не сталкивалась ни разу, хотя некоторые экранизации, безусловно, полюбились.

И вот так сразу, "Кладбищенские истории". Признаться, приготовилась к чему-то мрачному, грустному и неизбежному.
Да и разве смерть может вызывать иные чувства?

читать дальше...С первых же страниц книга захватила меня и буквально провела по всему земному шару, начиная с России и заканчивая Иерусалимом.
Америка, Англия, Дальний Восток и, конечно же, Франция... Как на этих 500 страниц смог уместится целый мир, столько судеб людей?

Автор постарался на славу: перед вами лежит атлас мира, но уже не нашего, а мира, находящегося за гранью жизни. И другой атлас, словно наложенный на первый, но уже с пометками автора, реальными и не очень.
Объединяя всех людей разных вер и языков, и, в то же время, разделяя их на шесть отдельных глав, эта книга удивительным образом заставляет вместе с автором ходить по заброшенным красивым кладбищам мира (кто сказал, что это место скорби?), тревожить неосторожными шагами зеленую траву, вглядываться в каменные надгробия и узнавать, узнавать, узнавать... а вместе с этими знаниями самому становиться частью того мира, мира, нам недоступного.
Больше нет страха, есть лишь желание перевернуть страницу, вместе с ней переносясь в уже другую часть мира, и созерцать то, что останется вечным, нетленным, как бы не старалось время. И, не смотря ни на что, прекрасным.